Александр Рязанов: Не ходил бы ты, Ванёк, во марксисты. Народный социализм

Советский Союз рухнул из-за неспособности его теоретиков постигнуть суть категории собственности. Воистину, без теории – смерть!

Частный собственник есть участник общественных отношений по поводу присвоения, но! он, будучи соразмерной частью, присваивает себе соразмерно-справедливую часть. Если целое общество своей высшей властью задаёт модальный тип характерных и нужных ему, обществу, отношений, контролирует, соразмеряет действия своих частей, то части выстраивают между собой эквивалентные-возмездные отношения или, по мере нарастания социальности — отношения взаимопомощи, дарения, то есть истинные человечные отношения, какими они и должны быть. В такой системе никакая часть не может сверхприсваивать себе предметы-блага и, потребляя их в непомерных количествах, эксплуатировать чужой труд. Здоровая частная собственность единосущно-совекторна с целым и со всеми частями целого. Она не может эксплуатировать, а вот приватная квазисобственность, будучи отделённой и ставшая чужой по отношению к другим частям, очень даже может, и чаще всего стремится организовать неэквивалентный обмен в свою приватную пользу. Умеренная частная собственность – часть социального организма, приватная квазисобственность – всегда инородное тело социального организма, всегда кража у целого, всегда враг целого и всех его частей. Приватная квазисобственность не может появиться в обществе в малом объёме, ибо в таком случае целое «принудит» эту приватную выскочку к мере. Поэтому приватный симулякр собственности – всегда есть крупная, монопольная, навязывающая целому свои неэквивалентные, несоциальные правила. Не зря же Прудон, споря с Марксом, заявлял о том, что именно крупная собственность всегда есть кража, тогда как малая трудовая собственность свободно и непротиворечиво вписывается в социалистический процесс.

До глубины души поражает то, что наши нынешние лево-марксисты до сих пор повторяют, как чудоспасительную мантру, положение о том, что, мол, не будет частной собственности – не будет эксплуатации. Всё, типа, просто и ясно. Даже самому необразованному пролетарию: экспроприировал экспроприатора – и порядок. Коммунизм обеспечен. А между тем, достаточно всего лишь внимательно прочитать тех же самых «классиков», чтобы убедиться в том, что попытка ухватить призрак коммунизма за фалды пиджака методом уничтожения частной собственности, как минимум бессмысленна, а как максимум – вредна. И вред этот – планетарного масштаба. Читаем внимательно: уничтожить приватную (частную – уже по «российским классикам) собственность можно (по Марксу-Энгельсу), лишь, уничтожив разделение труда (!), товарное производство (!) и обмен (!). Товара – нет, обмена – нет, все занимаются всем. Никакого разделения труда и, как следствие, никакой приватной-частной собственности. Полный коммунизм. «Свободная ассоциация свободных производителей» — вот, только непонятно, этот перл т.Маркса, он откуда, из либро-свободного либерализма или из марксо-коммунизма?

Хочется спросить умно-марксистов: а вы Маркса-то читали? Ведь (по классикам) приватная (частная) собственность и разделение труда есть взаимно-обусловленные сиамские близнецы-феномены!

Человек (по классикам) попадает в подчинение к злой приватной-частной собственности из-за того, что он подпадает в зависимость от разделения труда! Это гадкое разделение труда подчиняет свободного человека, загоняет его в эксплуатируемое состояние, делит общество на классы эксплуататоров и эксплуатируемых. А вот не будет разделения труда – и всё само собой наладится. Ни тебе классов, ни эксплуатации, ни товаров, ни обмена! Полный коммунизм! Марксизм крепчал.

Справедливости ради, необходимо отметить, что о разделении труда было хорошо известно и до Маркса. И Адам Смит и другие об этом писали и говорили. И немудрено, ведь, разделение труда случилось давно, и, естественно, было в СССР, в том числе в годы его беспрецедентного расцвета при Сталине: в народном хозяйстве рост ВВП в натуральных показателях(!) достигал в год 18-20 процентов(!), и, что для нас важнее, социальность в социалистической (правда, ещё только госсоциалистической) России развивалась не по дням, а по часам. И разделение труда не мешало Советской России изжить эксплуатацию и – изжить как явление — приватную ложнособственность! Воистину, социалистическая по своему культурному коду Россия делала всё правильно, когда строила социализм с прицелом на идеальный русский коммунизм, но строго не по Марксу.

В «заслугу» Марксу ставят то, что он своей «научной» теорией приговорил разделение труда к полному уничтожению. Ведь Маркс был борец за счастье пролетариата, а гадкое разделение труда приводило к порабощающему подчинению человека человеку. Стыд и срам! Долой разделение труда! Свобода! Равенство! Братство! Повторяем, в СССР работающее разделение труда не помешало исчезновению эксплуатации, прекрасному функционированию социальных лифтов, при всём том, что здоровая честная частная собственность вносила свой достойный вклад в процветание народного хозяйства и развитию человечной социальности!!!

Изучи Маркса, и сделай наоборот! И будет в народно-социалистической России социальное счастье!

Какой ужас (по Марксу), когда человек или группа лиц занимается каким-либо видом деятельности, а другой человек (другая группа лиц) занята другой деятельностью. Человек порабощен своей профессией! Живёт как порабощенный червь, в состоянии «профессионального кретинизма». Словом, профолигофрен в стадии кретинизма! Раб, прикованный к своей профессии. Нет бы, например, как свободный коммунистический труженик до обеда, скажем, поработал хирургом, а после обеда – сантехником. Или: по понедельникам трудишься квантовым физиком, по вторникам – шахтером, по средам – водителем автобуса, по четвергам – лётчиком, по пятницам – врачом, в субботу – шабат, отдыхаешь! В воскресенье – ещё «кем-нибудь» поработаешь. Вот это жизнь! Прыжок из «профессионального кретинизма», из узкого горизонта буржуазного права – прямо в свободную ассоциацию свободных тружеников! В полный коммунизм. Все трудятся на всех профессиях! Кто был ничем (профессиональным кретином) — стал всем. Вот Маркс не смог преодолеть свой профессиональный кретинизм. Всю свою трудовую жизнь работал писарчуком, да ещё стоя! От изобильной пищи, хорошего вина и табака сосуды быстро (уже чуть за 30 лет!) пришли в негодность, геморрой вылез размером с доброе гусиное яйцо, сидеть было невозможно. Работал «марксом», «антикапиталистом», «папой коммунизма» (Бакунин) — стоя. Был приговорен к перу. А так хотелось вагонетку с углём потаскать! Кстати, это никакой не юмор, ибо Энгельс именно так (тасканием после обеда вагонеток с углём) предлагал лечить умственно-работающих «кретинов» лечить от порабощения разделением труда. Господа марксисты 21-го века! Бросайте кретинизмом заниматься! В Кузбасс! В Шахты! На лесоповал! Там, царство свободы! Долой кретинизм сидения в теплых думских кабинетах, долой чтение умно-марксистской литературы! Свобода физического труда вас примет радостно у входа в угольные шахты, и, может быть, братья-фрателлы меч вам отдадут!

Да, уж. Классиков нужно читать в первоисточниках, а не с чужого голоса бывших доцентов кафедр Истории КПСС.

Классики «учили» (почитайте т.Энгельса!), что разделение труда вначале было в половом акте. Действительно, все признаки «труда» налицо: потение, учащение пульса и т.д. И разделение труда в половом акте тоже имеет место. Правда, последнее время в «цивилизованных» странах разделение труда между партнером 1, партнером 2, партнером 3, партнером 4 и т.д. все больше и больше исчезает. Далее, разделение труда (по классикам!) совершается само собой или «естественно» возникает благодаря природным задаткам. Но кульминация разделения труда (по тем же классикам) происходит, когда разделяются духовный и материальный виды труда. Интересно, когда хирург оперирует (лётчик производит взлёт-посадку, таксист крутит баранку, мать кормит ребенка или подтирает ему попу и т.д.) они занимается каким трудом? А Макаренко, вытаскивая беспризорников с улицы в нормальную жизнь, каким трудом занимался? Духовным трудом классики называли труд в нематериальной сфере. Сегодня это звучит почти забавно. Поскольку разделение труда подчиняет и порабощает, то классики делают вывод, что уже в семье это самое разделение труда есть явное зло, ибо «жена и дети – рабы мужчины».

Про городских и сельских жителей классики высказывались со знанием дела, тоже весьма недвусмысленно: «ограниченное городское животное», «ограниченное деревенское животное».

В общем, рабы и господа, буржуа и пролетарии, класс эксплуататоров и класс эксплуатируемых – это всё от разделения труда, и ни в коем случае ни от хитромудрости ростовщиков-банкстеров, которых «классики» вообще исхитрились спрятать от справедливой ненависти человеческой за всякими отвлекающими внимание несуразностями.

Воистину: частичная правда хуже всякой лжи. Чудики, начитавшись в Манифесте об уничтожении частной собственности, начали тут же применять это уничтожение на практике, искренне веря, что именно практика – критерий истины. Труженикам интернационалов ведь некогда читать разные «немецкие идеологии» и прочие «критики…». Поэтому разделение труда (например, при Хрущеве) оставили, а частную трудовую, честно включенную в общесоциалистическую систему отношений собственность – вырезали под корень, да ещё без-воз-мезд-но, попросту говоря – экспроприировали в пользу государства, которое сама же номенклатура и приватизировала по кусочкам потихоньку.

Заставь дурака Богу молиться. Товарищи лево-марксисты и прочие коммунисты! Вы всё ещё хотите уничтожить частную собственность?

Мы, народные социалисты, свою теорию можем выразить одним положением: построение человеческого общества социальной справедливости.

Конфликт, борьба, противоречие и т.д. довлели над умами «классиков» до такой степени, что они в разделении трудовых функций видели исключительно противоречие частника и всего общества. Единства и взаимности «классики» не видели в упор, ни в какой из систем, в том числе и в социальной системе, которую они не отличали от зоологической системы!!! Развитие и конфликт в их «классическом» дарвино-приматном сознании, по сути, сливались. Разве печень (сердце, лёгкие…) ребенка должно конфликтовать с организмом (и с другими органами), чтобы ребенок рос и развивался вместе со всеми своими органами? Разве достойный педагог обязан конфликтовать со своими воспитанникам, чтобы нести им доброе, вечное, социальное, человечное?

Всем уничтожителям частной собственности пора уже, наконец, зарубить на своём повёрнутом в крайне-левое положение носу, что, доколе будет существовать общество человеков в их единстве и многообразии отношений, дотоле будет и частная трудовая собственность, и разделение труда, сама категория «многообразия» предполагает различие в материальном мире.

В самом общем виде: частная собственность есть система отношений части и целого (на практике – части и части) по поводу присвоения ею, частью, её частной меры-доли общих ресурсов. Эти отношения будут всегда, покуда есть целое — и есть его части. Часть не может не присваивать свою частную меру. Главное – чтобы эта частная мера присвоения не нарушала высшую меру блага целого. Справедливое присвоение каждой частью своей, отмеренной целым, доли – залог развития в единстве и взаимности всего целого во всём многообразии его частей.

Не государство порождает частную собственность, не классовое общество (классы), и даже не само разделение труда (товарное производство и обмен). Частная собственность порождается самим фактом частно-разнообразного многообразия частей целого, которые не могут не входить в отношения-связи, выполняя разные нужно-важные функции для блага целого. Органы (да и все триллионы клеточек) как части организма находятся друг с другом в связях по поводу «присвоения» питательных элементов, кислорода и т.д. «Присваивают» и потребляют. Каждая клетка по своей частной мере!!! И меру эту отмеряет весь цельный организм по высшей цельно-полной мере. Никаких конфликтов с их неизбежными потерями. Все отношения – гармонично-пропорциональные, всё для общего дела-блага. Единство и взаимность. Заметим, все структурные связи – частные по форме, ибо каждая клеточка-часичка взаимодействует не с идеально цельным организмом (как минимум – за минусом этой клеточки-частички), а с некой другой, пусть даже и большей частью. Целое (сам организм) не взаимодействует со своими частичкам. Целое – уникально, единственно, тождественно только себе. Взаимосвязи между частями организма – частные, но соразмерные. Выигрывают все: и целое, и каждая частица.

А, поскольку это самое разделение труда (функций) в обществе никогда(!) не умирало и не собирается умирать (как в человеческом организме не исчезает разнофункциональность клеток-органов), то получается, что частная собственность (отношения частей!) тоже никуда не девается и деться не может.

Маркс делил собственность (производственные отношения?) на общую и приватную (в русском, прости-Боже, переводе – частную). Общей собственностью он обозначал отношения по поводу прямого (непосредственного) присвоения имущества. Приватной собственностью — отношения по поводу опосредованного товарно-денежной фазой присвоения имущества. Если есть разделение труда, есть товарно-денежный обмен – значит, есть приватная (частная) собственность. Приватность Маркс «выводил» из самого факта присвоения имущества отдельным частником, отдельной частью общества в системе разделения труда. Сама идея связать появление приватности как нетрудового присвоения с самим фактом неэквивалентного обмена, Марксом не озвучивалась. Приклеивая ярлык одинаковой приватности к трудовой честной частной собственности и неправедному богатству, украденному приватником у общества, Маркс, и его (до сих пор!) стойкие последователи фактически деформируют коллективное сознание, которое, в норме, одобряет соразмерное присвоение (добро, по мере) и отрицает нарушение меры в присвоении (искажение добра, зло, нарушение меры). Смешение добра и зла, подмена-замена этих понятий есть излюбленный метод разрушения единого человеческого сознания теми самоизбранными, которые любят разделять и властвовать .

С такой марксовской классификацией «собственностей», мягко говоря, согласиться трудно. Отношения по поводу присвоения благ в эксплуататорском обществе не сводятся исключительно к производственным отношениям – приватизаторы присваивают и то, что не является результатом производственного-трудового процесса, например, землю. Главное, что присваивает себе приватный ложный собственник, который есть эксплуататор – это не продукт, произведённый эксплуатируемым, а присваивает само право присваивать! В первую очередь – силой и её всякими «разновидностями»: хитростью, обманом, манипуляцией, введением в заблуждение, подкармливанием эксплуатируемых «опиумом для сознания» и т.д. Повторимся, одним из главных объектов приватного присвоения на протяжении веков была земля и всё, что на ней находится (леса, реки..), которая никаким образом не являлась продуктом человеческого производства. Внимание! – завладевая землёй, присваивая себе землю, землевладелец вообще не вступал ни в какие производственные отношения с крестьянином: ни по поводу производства, ни по поводу обмена – как Маркс этого «не видел» — просто загадка какая-то! По существу, землевладелец изымал продукт труда у труженика в виде земельной паразитической ренты – именно потому, что он до этого силой уже присвоил себе право на землю. Повторяем ещё раз для «чистых» марксистов: землевладелец, сеньор, объявив себя приватным собственником земли (какой-нибудь Шервудский лес), вообще не вступал ни в какие «производственные» отношения со всякими бедняками, лендлорд, «присваивал» себе некое наработанное крестьянами благо (или просто охотился в «своём» лесу) исключительно потому, что он сильный, он «есть» власть, и устанавливает властные отношения соподчинения. И этот процесс «присвоения» проявлялся в «чистом» рафинированным от всяких производственных наслоений виде. Присваивал по праву присвоения, по праву силы. Любая дань, которой обкладывали подданных, также не являлась продуктом производственных отношений. Жреческая прослойка, аналогично, нигде не сеяла, не пахала (и сейчас не пашет в поте лица), но регулярно присваивала продукт (и сейчас не бедствует). То есть сам процесс «формирования» приватной собственности (на самом деле – неправедного богатства) прост до безобразия: сильный (хитрый, наглый и пр.) «просто» изымает у общества благо. Всё. Никакие отношения производственного характера для этого упёр-унвестского шага не требуются. «Появление» приватной квазисобственности есть кража, воровство, грабёж, изъятие, «первоначальное» и последующие криминальные накопления, словом – любой вариант отъёма блага у общества. Сам термин «приватизация», «приватная собственность» есть термин-обманка. Никому же в голову не придёт (кроме Маркса и «чистых» марксидов) называть вора-карманника, который вытащил, тайно, с отвлечением внимания, в банде с подельниками, которые отвлекали внимание, кошелёк из сумочки тётеньки в автобусе – приватным собственником, который приватизировал собственность-кошелёк. В капРоссии «сажают» за воровство лампочки в подъезде, а за воровство, регулярное, в особо крупных размерах, если это всё прикрывается терминами-обманками, типа, «приватизация» – даже награждают. «Весело» выглядит: реально отторгнутый у народа России бизнес базируется в капРоссии, сам олигарх преимущественно проживает в Швейцарии или катается на яхте, дети у него учатся в Лондоне, жена живёт в Испании, юрисдикция приватного бизнеса – где-нибудь в Люксембурге или на острове Мэн, денежки «утекают» на Кипр, а награждают его «за заслуги перед Отечеством». Когда простые труженики платят всякие ЖКХ-сборы, например, оплачивают воду, то кому они платят? Кто является учредителем приватных ООО-шек, так называемых управляющих компаний по водоснабжению? Уж не люксембургские ли приватные фонды «являются» приватными собственниками русской воды, за которую народ в капРоссии платит свои трудовые деньги? В какие-такие, ёлки-палки, производственные отношения и с кем(!) вступали чубайсообразные новые привато-собственники, когда они приватизировали электростанции, заводы, фабрики, флотилии, целые отрасли(!), а также земли, реки, озёра?

Смешивание в мировом коллективном сознании в одну кучу трудовой частной собственности и приватной грабительской несобственности есть результат (более полутора веков!) «работы» Маркса и тех выгодоприобретателей от глобальной приватизации, которые из наукообразной доктрины раздули «научную» теорию.

Когда кузнец или ремесленник эквивалентным и свободным образом обменивался результатом своего труда с крестьянином, то, да, возникали частные производственные отношения обмена и потребления, возникали отношения по поводу присвоения крестьянином – продукта кузнеца, а кузнецом – продукта крестьянского труда. Но!!! весь продукт оставался в рамках замкнутого едино-цельного трудового процесса, объём цельного количества произведённого продукта не уменьшался, никакая часть из этого цельно-человеческого результата трудовой деятельности не выпадала, не отторгалась. Каждый из обмененных продуктов труда оставался частью(!) единого целого. Иными словами, когда между участниками (часть!) социальных отношений происходит эквивалентный обмен или передача продукта труда в виде дара от одной части – другой части, то возникают отношения частной собственности, когда, действительно, каждая часть и трудится, и обменивается, и присваивает, и потребляет, но ни у кого меньше не становится, от перемены мест слагаемых сумма (целое) — не меняется. Частная собственность как социальные отношения между частями целого общества по поводу адекватного присвоения-потребления по мере — каждой частью своей справедливой частной соразмерной доли общего блага есть нормальный способ жизнебытия человеческого общества (не путать с приматоотрядным сообществом-стадом). Более того, в обществе, как мы уже не раз писали, никаких других трудовых отношений, кроме частно-собственнических, частно-присваивательских, частно-потребляющих — вообще не бывает! Целое присваивает и потребляет только то, что произвели, присвоили себе в результате обмена и затем потребили его, целого же, части. До тех пор, пока в обществе не начинают проявляться некие самоназначенные главнюки, которые навязывают социуму неэквивалентный обмен в свою главнюкскую пользу, никакого приватного, приватизированного — отделённого от целого, исключённого из целого – имущества-блага не существует! Только отношения трудовой частной собственности, т.к. все отношения внутри целого есть отношения между частями этого целого, целое само по себе участником (частью!) отношений быть, по дефиниции, не может, ибо все части до единой – внутри целого, а то, что вне целого (в данном масштабе), то не есть часть, то есть другое целое! И всё, что эти прекрасные части целого наработали и, присвоив, потребили – всё внутри целого! Часть – любая – чтобы жить-быть, должна присваивать-потреблять, без этого она просто помрёт, не вычерпав меру своей частной проявленной жизни.

Земная жизнь любой материально-проявленной части есть, в том числе, присвоение-потребление. Прекращение-уничтожение возможности для части присваивать-потреблять нужное для её частной соразмерной жизни благо есть убийство части. А уничтожение такой возможности в принципе для всех частей целого есть уничтожение-убийство целого. Может быть, кто-нибудь из марксообразных коммунистов согласится посидеть годик-другой в менгире и вместо воды, хлеба и других продуктов попитаться идеями уничтожения частной собственности как возможности присваивать-потреблять? А вдруг удастся стяжать Святого Духа — и вокруг спасутся даже не тысячи, но миллионы!

Общество (социальный организм) в принципе живёт-бытийствует только потому, что внутри него как целого происходит между частями обмен, присвоение и потребление (социальный метаболизм). Эти отношения между частями целого есть социальное движение, движение как свойство проявленной матеии – характерное для социальной системы. Обмен веществом и энергией происходит в любой системе вселенной, и в отдельном организме, и в биогеоценозе, и в масштабе галактик и миров, но! только в социальной системе эти обменно-присваивательные связи становятся отношениями собственности. Ибо, осознанные связи становятся отношениями! Вся система бытия есть связанная когерентная замкнутая, принципиально несепарабельная система – всё что есть — бытийствует в связях!!! В едино-цельной системе Триединого Бытия (синоним – Бог) нет, чего бы то ни было — полностью оторванного, несвязанного, приватно-приватизированного (кем???).

Животные и растения тоже вступают в связи, вплоть до полного присвоения, например, волк сожрал-присвоил-потребил зайца. Но, сказать, что у волка с зайцем есть «отношения» — это, наверное, будет непомерной натяжкой. Осознанная связь есть отношения. Нет осознания, нет единого-совместного знания о единстве – нет отношений. Случайная половая связь «партнёров» (да и регулярная – если без любви как осознанного стремления объединять-дарить, а не получать-поиметь) есть просто-связь, просто случка, просто животная вязка. Чем больше сознания в связи, во взаимодействии, тем больше связь обретает содержательное наполнение отношений. Конечно, нашим «меньшим братьям» человека — животным и прочим приматоотрядным гоминидам – нельзя полностью отказывать в наличии проблесков сознания, ибо всё бытие есть одно-единое сознание. Не зря ведь, даже животные при возникновении угрозы всем(!) умеют договариваться о «водяном перемирии». В такие тяжёлые времена только отдельные-приватные животно-отщепенцы не соблюдают правила и общие-единые «договорённости» на уровне единого поля, чем, естественно, вызывают бурю «справедливого негодования» у других животных с зачатками сознания. Да, всё во вселенной имеет сознание, но по своей строго отмеренной божественной мере. И неорганика, и растения, и животные. В каждой системе задан программный уровень сознания. Но! растения и животные созданы (заметим: несотворены!) по роду и подобию, то есть им Единое-Целое не передало толику свободы воли и права на творческий умысел – для будущего полностью осознанного творчества. А человек и сотворён как социальная категория, и способностью сотворять (по Образу!) наделён. Подобная часть Творца есть тоже творец. Важно: сотворен именно земной человек, ибо человек как часть Триединого Бытия, как человек-троица – вечен! «Просто-напросто» в какой-то момент в нашем проявленном мире единое бытийное сознание проявилось в виде социальной программы (социальной системы) в материальном теле примата – произошёл Акт сотворения человека. Акт сотворения человека именно как человека(!) не есть процедура создавания приматоотрядного материального тела (из праха земного), как думают многие «отцы церкви», не умеющие увидеть в библии двух совершенно разных процессов-процедур появления человека на Земле. Акт сотворения человека есть включение в приматоотрядном виде животного социальной программы человеческого осознанного бытия, тело каждого примата стало носителем модуля-частицы полевой сети сознания, включенного в единую сеть сознания Триединого Бытия. При этом, мера сознания в социальной системе определяется и достигается та, до которой сам социальный человек доразвился. Все и всё во вселенной «ходит под Богом» (часть – в Целом), ибо все миры вселенной есть единая проявленная локализованная ипостась Триединого Бытия — Святой Троицы как нелокальной единой замкнутой Сверхсистемы бытия. Каждая частица каждого проявленного мира (и нашего, в том числе) по мере выделенного ей частного сознания (небольшого) сознаёт единство и взаимность связей бытия, но! только человек, причём социальный – без социума он просто примато-обезьяна – имеет возможность объять сознанием высшую меру единства и взаимности всего бытия в его едино-тройственной ипостасности. Вернее, почти объять – подобие не есть тождество, часть не есть целое. Объять-постигнуь сознанием единство бытия – это и есть богоуподобиться, соединиться с Единым, оправдать высокое родственное (Отче-Наш! в смысле – Единый для всего совокупного социального человечества) отношение (не просто связь!) с Богом-Родителем. Ведь осознанная связь становится отношением. Единое сознание есть истинная, соединяющая всё Триединое Бытие любовь, истина – в единстве. Забота о потомстве у животных – это не есть животный инстинкт в чистом инстинктивном виде, это есть проявление проблесков сознания, когда буйволы-самцы выстраиваются по периметру, защищая самок и детёнышей внутри этого живого щита от нападения стаи хищников – это тоже искры совместного знания о единстве. Пусть, своей видовой-стадной жизни. Когда дельфины помогают ослабленному утопающему добраться до безопасного берега – разве это не есть проявление чистого взаимопомогающего социального сознания? Да, это всё примеры (можно привести ещё) сознательных связей внутри животной системы бытия (думается, именно к дельфинам слово «животные» — не очень применимо). Но, до уровня полноценных «отношений», да ещё отношений собственности – эти внутриживотные связи не дотягивают. То есть в животном мире отношений собственности — нет, хотя есть «присвоение» и связи по поводу «присвоения». Лев, который первый отъедает свою львиную долю от убитой львицами антилопы, не вступает с этими львицами в отношения собственности (присвоение львиной доли мяса антилопы), он просто первый утоляет свой голод как биологическую необходимость. Отъём добычи у конкурента – это не своевольные осознанные отношения, а следование заданной биопрограмме выживания.

В социальной системе участник частно-собственнических отношений (частник) может быть представлен отдельным лицом, группой лиц и (что очень важно!!!) бюрократическим государственным аппаратом. Внимание: государство (любое!) в лице бюрократического аппарата (чиновники, номенклатура) вступает в отношения собственности по форме именно как частник! Государственный аппарат (служащие государства, даже почти совершенного государства) не тождественен едино-цельному народу-обществу. Аппарат, даже в самом, что ни на есть, народно-социалистическом государстве есть часть! И вступает в отношения собственности как формальный-формализованный частник! Государственная собственность, даже в полноценном смысле общенародная собственность, есть по форме и по способу взаимодействия с другими частями – частная собственность! Любая собственность в едином-цельном обществе, бытийствующем в многообразии своих частей, есть частная собственность по форме и общественная по содержанию. Других видов собственности не существует. Не может быть, т.к. существует объективная выделенность частей, «работает» разделение труда, функций и задач – даже при единстве целей и при единой цельности социальной системы. Точка. Независимо от того, участником этих отношений собственности является индивид или коллектив, собственность всегда частная по форме вступления в отношения! Коллектив может состоять из двух человек, а может из миллиона. Не важно. Это в любом случае часть целого.

Госсоциалистическое государство при «волюнтаристе» Хрущёве огосударствило (попросту – экспроприировало) всю трудовую частную собственность, которая по совокупности давала 20 процентов(!) доли народного хозяйства, причём, преимущественно товаров широкого народного потребления. Но! Само это несовершенное государство во главе с несовершенными руководителями, в сознании народа, особенно той его части, у которой изъяли частное-трудовое добро, начало становиться отдельным, неединым, неродным, несвязным в единство отношений государством-частником даже на уровне содержательного наполнения(!), коллективным номенклатурным частником, с которым каждый представитель народа (часть) вступал в частно-собственнические отношения. Вскоре появились и первые ростки приватной, то есть отделённой от целого общества, криминально-теневой собственности. Реформа Косыгина-Либермана и последующий откат от неё лишний раз убеждают в том, что руководство послесталинского СССР со всеми своими «теоретиками научного коммунизма» блукало в отношениях собственности, как слепой в потьмах.

И, в этой теоретической неопределённости, это самое руководство пошло по проторенному пути – по пути «понятной» со времён Маркса приватной собственности. Получили 90-е, вакханалию приватизации, когда приватизации подверглась и собственность, и суверенитет, и территория, и функции государства(!), и сама жизнь единого-цельного народа.

Товарищ Маркс (и те, кто его «раскручивал» по аналогии с Дарвином, с Эйнштейном и прочими Фукуямами) так лихо и круто повернул тему собственности в ложную сторону, что до сих пор находятся (и немало) последователей, преимущественно слепо-верующих в «авторитет», его «научной» доктрины. Сегодня нужно внятно говорить, что т.Маркс системно(!) «ошибся» в теме собственности. Мы не стесняемся многократно, на разные лады, на разные перепевы повторяться, считая эту тему и осознание важности этой темы одним из краеугольных понятий для победы в битве за будущее нашего народа.

По марксовской, стопятидесяти-летней давности, доктрине собственность бывает общей и приватной. Всё. Других форм – не предусмотрено. Что-то вроде свободного выбора между пепси и кока. Мол, если общество уже не живёт в первобытно-общинном строе, и ещё не живёт при полном коммунизме (и то, и другое – очевидно!), то оно, человеческое социальное общество, (по Марксу) де-факто, де-юре, «по науке», по истмату — обречено жить в царстве приватной собственности, которая, на поверку, оказывается глобальной кражей-грабежом, совершаемым самоизбранным меньшинством. Своей доктриной «научного коммунизма» фаланга марксидов легитимировала в общественном недосознании слепо-верующих общеглобальную систему ограбления всей социальной системы! Талантливо изображая борьбу с капитализмом, Маркс оправдал грабительскую, приватизационную сущность капитализма, сделал её, по сути, перманентной до установления полной глобализации с её точкой невозврата в человечное общество! За ширмой вездесущей единственносуществующей приватной собственности, Маркс спрятал-загнобил само понятие трудовой собственности, растворил честную-частную собственность в единственности и неповторимости священной и неприкосновенной приватной собственности, перемазал трудовую собственность грязью и помоями грабительской приват-квази-собственности, вылил в бочку добротной трудовой частной собственности ведро дерьмово-воровской приватности и скормил общественному слепо-верующему бессознанию эту интеллектуальную баланду. Кушать подано, садитесь жрать! Воистину: многосотлетняя культура воровства в действии!

Создав иллюзию под названием «общая собственность», Маркс нарисовал мираж в пустыне приватной (квази)собственности. «Здесь и сейчас» – приватная собственность, и нужно с этой действительностью свыкнуться, а там, за горизонтом, в «коммунистическом далёко» будет вам всем счастье – и общая собственность польётся из многочисленных рогов изобилия! Общая собственность-мираж бывает только в первобытно-коммунистическом (либо в первобытном, либо в коммунистическом, крайности – смыкаются) обществе, где все присваивают всё (включая женщин и детей) непосредственно, минуя какие-либо обменные отношения, минуя производственное разделение труда. Общее производство (правда, свободная ассоциация свободных производителей – это не совсем «общее» производство!) – общее (либро-свободное!) потребление. Подходишь – и берёшь. Никому не нужно говорить «Ку», поскольку нет никакой «дифференциации штанов», никакой госвласти, вообще – никаких государств, никакой иерархии, никаких частей, никаких частностей! Всё смешалось в доме не только у Облонских, но вообще – у всех. Дома – общие, промискуитет процветает. Взял любую самку, «присвоил» на часок-другой – и попользовался. И все дети – общие. Одна большая семья «общечеловеков». Сплошной средневзвешенный «коммунис» (температура по больнице). Все работают с коммунисским энтузиазмом во всех профессиях, разделение труда – отменено. Отношения в такой семейной системе обще-собственнические. Какой заманчивый мираж для пролеса 19-го века (и неудовлетворенного закомплексованного гимназиста-семинариста), который мечтает о «скромном обаянии буржуазии» для себя-несчастного!

Правда, Маркс не умел объяснять, как при таком сплошном коммунисе люди будут рассаживаться в театре: ведь все захотят сидеть в партере, в центре первого ряда. Да, не всё ясно с равнораспределятельным общесобственническим коммунисом, который планировалось «вводить» через 5-10 лет после свержения капитализма во всём мире.

Но, до тех пор, пока такой желанный интеркоммунисскими «научно-теоретиками» коммунис не наступил, в обществе царит приватная собственность. Только приватная и никакой больше. Каждый приватник отделил-приватизировал от совокупного блага то, что позволила ему его конкурентная сила и вписанная в капитализм приспособляемость к рыночно-конкурентной среде. Кто не «вписался» — не конкурентоспособный, может вперёд ногами ехать на кладбище. А, поскольку такая «весёлая» приватная собственность («отношения» по поводу присвоения-грабежа) будет всегда, покуда не будет уничтожено разделение труда(!), и покуда не наступит царство «общей собственности», то, стало быть, нужно скорее уничтожать и всякое разделение труда, и всякую трудовую честно-частную собственность – которую всю перемазали чёрной краской, и собственные государства – ведь в этих государствах правит зловредная приватная собственность. С больной головы – на другую, ещё более больную голову. Прыжок из тяжелейшей забитости и необходимости, из пролетарской отчуждённости от приватной собственности — в мираж общекоммунисской матер-изобильной свободы.

Вот уж, действительно, «конец истории».

Пролетарию 19-го века, да и, увы, доценту кафедры «научного коммунизма» советского ВУЗа, было невдомёк, что вся наличествующая в обществе собственность, являясь общественной по содержанию – ведь её (общественные отношения!!!) создаёт всё-цельное общество, по форме выступает как частная. Уничтожить частную собственность в обществе, составными частями которого являются части, вступающие друг с другом в отношения по поводу присвоения-потребления необходимого каждой части объёма благ — не-воз-мож-но. Эти присваиваемые частью блага позволяют ей, части, быть включённой в общее существование и функционирование. Это простая истина. Но именно её, в простоте, не смогли постигнуть сотни тысяч горе-теоретиков СССР. Находясь в прокрустовом ложе «учения» Маркса, всесильного, потому что – верного, идеологи послесталинского СССР не смогли принять в своё неширокое сознание понятие «частная собственность», и, продолжая уничтожать неуничтожимое, придумали категорию личной собственности (крокодилы летают, но низэнько!).