Сын за отца, иногда, отвечает…Из книги А.Рязанова «Народный социализм»

Как мы знаем, наказание за преступление предполагает наличие обязательной вины преступника (субъективная сторона состава преступления).

Когда управляющая элита виновна в своих неумеренных злоумышленных действиях, то и возмездие (справедливое воздаяние) может и должно применяться адресно к ней. Но! Как только властвующая элита начинает передавать свои властно-управленческие функции (вместе с привилегированным положением, разумеется) своим потомкам, чадам и домочадцам (передавать то, что не должно передавать – значит предавать), она, элита, сама(!), по собственной воле(!) расширяет субъектность (в составе преступления – субъект обязателен!) и, как следствие, навлекает санкции (справедливое возмездие) на своих детей! Попытка «элиты» закрепить за своими детьми привилегированный управленческий статус по наследству (управленчески-административная нетрудовая паразитарная рента!) ставит детей элиты (всех детей всей элиты!) под удар будущего справедливого возмездия. В истории это и называется: принцип коллективной (групповой, классовой, семейной, родственной) ответственности.

В обществах с более примитивным уровнем регулирования общественных отношений (доправовым) это выливается в вендетту (кровную месть). Если родственник пролил кровь (совершил какое-либо другое тяжкое преступление), то отвечают все родственники преступника. Никто из них не знает, кто будет следующей жертвой ответного действия.

Действенный механизм-регулятор на своём системном полусоциальном-полуживотном уровне. Сдерживает биологическую свободу тех, кто сам не способен совладать со своими животными биохотелками.

В обществах, где общественные отношения регулируются правом и моралью (в России в большей степени – моралью!), этот принцип солидарной ответственности тоже присутствует, но в России он действует отложенным накопительным способом. В праве (в «чистом» праве) за преступление человек отвечает лично, принцип личной вины (в уголовном праве – головой, старинное правило «головничества»), но в периоды экстремальной общественной ситуации ответственность резко становится солидарной, «под раздачу» попадают все коллективно, те, кого (как явление) противная сторона считает виноватой – причастной к вине. Так называемыми «своими» и «чужими» становятся группы, личная вина, личная ответственность, личное право исчезает. В экстремальной ситуации люди часто примитивизируются, на первый план «выходят» глубоко упрятанная животная натура. «Нападай или защищайся».

«Поскребите современного цивилизованного европейца и под дорогим модным костюмом вы найдёте неандертальца». Во времена Французской революции дорвавшиеся до вседозволенности представители «третьего сословия» уничтожали самыми зверскими и нечеловеческими методами аристократов только за то, что те были аристократами. Робеспьер, «неподкупный», конкретно заявлял в адрес аристократов, что они, паразиты, в будущем обществе не нужны.

Робеспьер страдал саркоидозом, выяснили ученые.

Жизнь вскоре показала, что в неразберихе смуты и он сам оказался ненужным. Гильотина работала. Впрочем, уничтожали не только аристократов. В Вандее то же самое делали с пленными крестьянами. В любой войне другой-чужой всегда находится вне морали, вне права, вне представлений о нравственности (хотя нравственность – абсолютное понятие, вне абсолюта быть невозможно). Если фашист пришёл на твою землю, топчет её ногами, то какое советскому бойцу дело до того, хороший он немец или плохой, а может быть и не немец, а одетый в немецкую форму западно-украинец, власовец, румын и т.д. Солидарная ответственность. Получай, фашист, гранату!

В нашу гражданскую войну стороны (делили справедливость? делили образ жизни?) рубили друг дружку в капусту, да и пленных особо пирогами не подчивали. Чужой – он не в единстве, он не во взаимности, он другой. А в экстремальной ситуации (Ад!) ад – это другие!

Сегодня в капиталистической России некая (меньшинство!) группа лиц по закулисному предварительному сговору, пользуясь всевозможными обманно-манипулятивными приёмами, попирая все возможные морально-этические общественно приемлемые нормы, опираясь на силу(!), безмерно нарушают меру, справедливость. Общество это видит, чувствует, терпит. Пока терпит. Мера терпения уже давно заканчивается. «Чаша с краями полна!» Наглому, плюющему в народную душу меньшинству не лишне бы помнить о принципе солидарной ответственности за групповое преступление. Народ в России умеет «выписывать» по тому месту, которым оторвавшиеся от народа гос-элит-чинуши повернулись к народу. Принуждение к справедливости — называется.

А.И. Рязанов. Народный социализм